Лиля меняет пароль [СИ] - Райна Фотева

в сумочке запел Олин мобильный. Чувствуя легкое опьянение, поднявшись с дивана, она дошла до прихожей и, вытащив телефон, ответила на звонок. Никита спрашивал, где она, когда придет и что можно поесть. Вот тут-то Оля и поняла, что время близится к полуночи. Чувствуя привычную неловкость, подкрепленную незначительной дозой алкоголя, она вернулась в комнату, столкнувшись с Олегом на пороге. Он, выпрямившись по струнке, аккуратно взял в руку её тонкую ладонь.

— Кажется, мне пора, — едва слышно выдохнула она, глядя в пол.

— Почему?

— Поздно. Сын ждет меня домой. И… спасибо за вечер, — не дожидаясь ответа, она повернулась и пошла одеваться.

— Я провожу.

Пока Оля застегивала сапоги, Олег тоже накинул куртку, обулся и, сняв с вешалки брезентовый поводок, позвал Джека. Втроем они спустились на этаж ниже, Оля открыла дверь в тамбур и развернулась, намереваясь попрощаться.

— Чудесный вечер, — первым произнес Олег, с улыбкой заглядывая в глаза, — спасибо тебе, что провела его со мной.

— Спасибо, — как в тумане повторила она, — спокойной ночи.

— Спокойной ночи, — и, ласково поцеловав женщину в щеку, чуть слышно добавил: — Ты очень красивая.

15

Что творилось между Русланом и Мариной в следующие несколько недель, просто так описать сложно. Буквально убираясь от дома Марины в день Ольгиных именин, Руся решил «залечь на дно», просто скрыться с глаз. Так он и поступил. Пытался уехать в командировку, но руководство в последний момент отменило все поездки до нового года. Надо было придумать другую причину для своего отсутствия, и Руслан решил, что, если вдруг встанет такой вопрос, просто скажет, что сейчас напряженный период на работе, много отчетов, аврал с утра до позднего вечера, и сил хватает только на то, чтобы доползти до постели. Молодец, всё продумал. Только никто его так и не спросил.

Около двух недель Марина еще чего-то ждала. Первые трое суток стали самыми трудными, когда легкое ожидание в первый день сменилось плохим настроением во второй, а затем тяжелым осознанием, что что-то нарушилось между ними. Заболел, занят, забыл, некогда, позже. Марина прожила каждую мысль, требуя от себя спокойствия и смирения. Она знала, что он живой, что с ним все в порядке, и никак не могла найти вразумительной причины для молчания после их поцелуя в прихожей. Если только ему совсем это не понравилось. Пожалуй, это единственный аргумент, который мог его оправдать.

На четвертый день Марина решила занять позицию взрослого человека и сделать шаг. Написала ему с утра, пожелав хорошего дня. А ночью, укладываясь в постель, поняла, что не просто не получила ответа, но он даже не вскрыл ее сообщение. Еще через два дня она опять убедила себя, что нет ничего странного в том, чтобы первой выйти на связь, и написала снова, спросив, всё ли в порядке. Но результат не изменился.

Мысли кружились вокруг последнего совместного дня, пытаясь найти слабое место — что конкретно могло дать такой эффект отторжения от нее? Возможно, он увидел, как много в ее квартире напоминаний об Артеме, ведь они действительно на каждом шагу. Для Марины, если честно, вся квартира была в Артеме, ведь он сам делал в ней ремонт, сам устанавливал пороги, плинтуса, клеил обои. Наверное, мало какому мужчине было бы комфортно в доме с призраком умершего мужа. Может быть, даже пришла пора что-то изменить? Но на этих мыслях Марина всегда чувствовала острое сопротивление: по какой причине она должна что-то менять в своей жизни ради этого конкретного мужчины? Кто он ей? Чем заслужил такого отношения, чтобы променять на него единственного, который всегда носил ее на руках, ценил и уважал просто по факту ее существования. Конечно, и с Артёмом у них бывало всякое, Марина нисколько не идеализировала своего первого мужа. Они и ссорились, и спорили, и ругались иногда так, что оба не могли спать. Но, что бы ни происходило между ними, Марина никогда не ставила под сомнение его чувства к ней. Для Артёма она была всем и вся, и ради этого иногда имело смысл «сдать позиции», «прогнуться», смягчиться, изменить себя и мир вокруг. А ради Руслана она точно не станет ничего менять.

Однажды вечером Марина позвонила мне. Даша еще не спала, хотя уже должна была, поэтому беседа у нас получилась не самая простая. Дочь пыхтела у груди, подруга бухтела в трубку, я кряхтела, пытаясь найти удобное положение на кровати, уставшая после изматывающего дня с малюткой.

— Ты с Русланом говорила на этой неделе? — спустя несколько минут спросила Марина, решив, наконец, поднять волнующую тему.

— Да, — просто ответила я, еще не зная всех нюансов, — кажется, вчера утром или позавчера, я уже запуталась. А что такое?

— У него все в порядке?

— Думаю, да, — уловив тревожные нотки в интонациях и самих вопросах, я стала отвечать осторожнее. — Но мы не долго общались, пара минут всего. И то по делу.

— Ясно.

Конечно, мне это не понравилось. Зная Марину, сдержанную и воспитанную, не осталось сомнений, что контакт между ними двумя разлажен. Оставалось только выяснить, в чем дело, и при этом умудриться никак не повлиять на процесс их сближения.

— Что-то произошло? — Даша у моей груди снова закряхтела, и я почти перешла на шепот.

Марина несколько секунд молчала.

— Тебе удобно говорить? — уточнила она. — Послушать сможешь меня немного?

— С удовольствием.

Марина рассказала в деталях про их последний совместный день и немного о том, что происходило до него, уделяя особое внимание собственным ощущениям, реакциям Руслана на разные слова и действия, и, конечно, про поцелуй на прощанье. Кто бы мог подумать, что этот поцелуй станет прощальным? Мне хотелось его затряхнуть. Чем дольше я слушала свою подругу, тем сильнее росло негодование. Просто извержение вулкана — я не понимала, зачем он ввязался во все это, если может позволить себе слинять, уйти с радаров, исчезнуть в тишине. Хотелось рычать!

— Знаешь, у меня было к нему некоторое доверие по умолчанию, я поняла, — продолжала Марина, — потому что он твой хороший друг. Не подумай, я ни в коем случае не считаю тебя ответственной за его поступки. Я о том, что для меня он изначально был на уровень выше любого другого мужчины. И я, по сути, сейчас имею просто последствия собственных обманутых ожиданий: сама надумала, ждала чего-то и винить, в общем-то, некого теперь. У меня сейчас только одна проблема — я никак не могу понять логики. Зачем он меня обхаживал? Зачем держал за руку? Целовал зачем?

— Я просто в шоке, Марина, — прошептала я. — Хочется его